ЖИТИЕ ПРАВЕДНОГО СИМЕОНА ВЕРХОТУРСКОГО
Краткое житие святаго праведного Симеона Верхотурского и всея Сибири чудотворца
В конце XVI века Россия сделала важное территориальное (земельное) приобретение. Отважный казак Ермак Тимофеевич с горстью храбрецов завоевал огромное Сибирское царство и привел его в подданство русского царя. Сибирь в то время населяли различные народы финского и татарского племени: самоеды, остяки, татары, буряты, якуты, чукчи и др. Все эти народы не имели никакого понятия об истинном Боге; поэтому русские, вскоре после присоединения Сибири к своим владениям, стали употреблять всевозможные старания просветить туземцев светом Христовой веры. Эти старания, эта попытка не пропали даром, не остались бесплодными. Вера Христова, благодаря энергии русских проповедников, начала мало-помалу водворяться между инородцами. Вместо идольских капищ и магометанских мечетей в Сибири стали, время от времени воздвигаться православные храмы. Но новообращенные сибирские крестьяне все-таки в первые времена были слабы в вере. Их христианская жизнь нередко перемешивалась с языческими обрядами. Одною из причин был недостаток в образцах истинно христианской жизни. И вот Господь, желая показать им пример богоугодной жизни, благоволил послать в Сибирскую землю святого праведного Симеона, который стал образцом кротости, смирения, воздержания, нестяжательности.
Праведный Симеон родился в Европейской России. О родителях его известно, что они были люди знатные и принадлежали к почетному сословию дворян, но кто именно были они, какие носили имена и какая была у них фамилия – осталось неизвестным. Можно утверждать только одно: родители Симеона были люди благочестивые и имели великое усердие к воспитанию своего сына, дабы сделать его добронравным и истинно верующим христианином. Это показывает вся последующая жизнь праведного. Год рождения святого Симеона с точностью также неизвестен, но, на основании некоторых данных, полагают, что он родился около 1607 года, т.е. в ту самую печальную годину России, когда наше отечество готово было вконец погибнуть от козней самозванцев и от внутренних нестроений, когда в России, по замечанию летописца, «все хотели быть выше своего звания: рабы – господами, чернь – дворянством, дворяне – вельможами…» («Ист. Гос. Рос.» II; 11 и 12).
Вот в каких красках описывает тогдашнее положение дел на Руси один из наших исторических писателей: «Не стало никакого порядка на земле Русской. Никто не знал, где та власть, которая могла бы защищать слабого против сильного (царь Борис и его сын умерли.) Никто не был уверен ни за свою жизнь, ни за свое имение. Каждый буйный гуляка совершал безнаказанно убийства и всякие преступления. Шайки разбойников рассеялись по всей русской земле и всюду производили возмутительное опустошение. Жилища человеческие обратились в логовища зверей. Медведи, волки, лисицы и зайцы свободно гуляли по городским площадям, и птицы вили гнезда на трупах человеческих. Люди сменили зверей в их лесных убежищах, скрывались в пещерах, в непроходимых кустарниках, искали темноты, желали скорейшего наступления ночи, но ночи были ясные: вместо луны пожарное зарево освещало поля и леса…» («Русск. Ист.» Фармаковского. СПб. 1874г.; стр.63). Таково было положение дел, когда родился праведный Симеон.
С раннего возраста Симеон почувствовал отвращение к житейским благам и треволнениям. С юной поры он начал стремиться к богомыслию и душеполезным подвигам. Но окружающая среда была большою ему помехою в этом добром, благочестивом деле. Ища уединения для более удобного исполнения подвигов благочестия, а также избегая не сродных его душе смут и треволнений, которыми обуревалась тогда русская земля, праведный Симеон решился покинуть свою родину, почести, богатства и знатность и удалиться в места более уединенные, дабы там беспрепятственно предаваться душеспасительным подвигам. Выбор его пал на Сибирскую страну, незадолго до того присоединенную к России и мало известную еще тогда русским людям.
Сибирь в то время населена была почти одними полудикими инородцами, в среду которых едва только начинал проникать свет христианского учения. Между прочим, рядом с инородцами в Сибири немало было также и раскольников, частью сосланных туда правительством, частью же самовольно сюда бежавших.
Придя в Сибирскую страну, святой Симеон поселился в селе Меркушино, отстоявшем верстах в пятидесяти от города Верхотурья и расположившемся на берегу реки Туры.
Город Верхотурье основан был незадолго до прибытия в Сибирь праведного Симеона, а именно в 1598 году. Этот город в то время был важным торговым пунктом, ибо через него пролегал главный торговый путь из России через Соликамск в отдаленную Сибирь; село же Меркушино основано было в 1620 году. Оно расположено было, как сказано выше, на берегу реки Туры. Окрестности Меркушино отличались величественно-прекрасным местоположением. Там можно было встретить и громадные скалистые горы, и голые равнины, и холмы, покрытые величавыми вечнозелеными кедрами, соснами и елями. В Меркушино был и храм во имя святого Архистратига Божия Михаила, в который любил часто ходить праведный Симеон и где он предавался искреннейшей и усерднейшей молитве.
Эта близость храма, с одной стороны, и отдаленность от мирских треволнений – с другой, заставили праведного Симеона полюбить село Меркушино, он не имел постоянного, определенного местопребывания, а переходил из дома в дом, от одного односельчанина к другому. Этому особенно способствовало то занятие, которым праведник поддерживал свое существование. Занятием этим было портняжничество, которому Симеон научился уже после того, как покинул свой родительский кров, и которого потом не оставлял до конца своей жизни. Обыкновенно деревенские портные шили одежду не у себя дома, как в городах, а в домах своих заказчиков, куда они являлись по приглашению последних. Во все время работы портные, обшивающие крестьян, жили, еле и спали вместе с заказчиками в их доме. Состояние жилищ крестьян и их домашний быт далеко не соответствовали вкусам и потребностям человека высшего круга. Для такого человека подобное бытие стало бы трудно переносимым бременем. Праведный же Симеон, невзирая на свое благородное происхождение и, следовательно, на развитость и требовательность вкуса и привычек, не пренебрегал проживанием в крестьянских хатах и с усердием занимался в них так мало соответствующим высокородному человеку портновским ремеслом. Поистине высокий образец терпения и смирения! Из всех видов платья праведный Симеон шил в основном «шубы с нашивками». С особенной любовью он занимался работою на бедных людей, с которых по большей части отказывался брать плату за свои труды. Он считал вполне достаточным для себя вознаграждением кров и пищу, которыми пользовался у хозяев во время работы. Чтобы избежать платы, праведный Симеон, не докончив немного работу, нередко рано утром без ведома хозяев уходил из дома и селился в новом месте. За это часто приходилось ему переносить оскорбления и даже побои, но праведник переносил их терпеливо, как вполне заслуженные.
Другим любимым занятием праведного Симеона было ужение рыбы. Для этого он нередко уходил из Меркушино верст за десять в уединенное место и там, на берегу Туры, под развесистой елью, садился с удочкой в руках и занимался ужением рыбы, размышляя о величии Творца, сотворившего небо и землю. Он и в этом занятии он проявлял умеренность и воздержанность: ловил рыбы столько, сколько требовалось ему для дневного пропитания. И теперь еще указывают на тот камень на берегу Туры, на котором сиживал праведник во время ловли рыбы. Камень этот как бы нарочно приспособлен для ужения: нижняя часть его выступает вперед, так что сидящему на нем весьма удобно ставить на него свои ноги. Ель же, находившаяся возле камня, в настоящее время не существует. Благочестивые богомольцы, почитая память святого Симеона и благоговея перед всеми предметами, которые были освящены его присутствием, отламывали от этой ели ветви и уносили их в свои дома. От этого ель засохла. Около 1854 года ее сломало бурею, и ствол, вероятно, был унесен водою вниз по течению Туры. От этой еле в настоящее время остался один только поломанный пень да остаток корня.
Как уже сказано, вера христианская во времена Симеона в Сибирском крае была еще только в зачаточном состоянии. Число христиан там было очень невелико, да и те, кто проповедовали Христову веру, были нетверды в ней. У тогдашних сибирских христиан еще не успели искорениться языческие понятия и обычаи. Внешне исповедуя Христа, они в то же время втайне придерживались своей прежней религии. Праведный Симеон нередко вступал с новообращенными христианами в религиозные собеседования и учил слушателей, как надо жить по Христову закону, дабы угодить Богу и спасти свою душу. Иноверцы с удовольствием и большим вниманием слушали эти простые и задушевные назидания праведника и мало-помалу отставали от своих нехристианских наклонностей и обычаев.
Страдая болезнью живота, вероятно, от чрезмерного воздержания, Симеон скончался еще в молодых летах, имея около тридцати пяти лет от рождения, между 1642 и 1659 годами. Но в какое именно время скончался праведный Симеон – осталось неизвестным. Жители села Меркушино, питавшие глубокое уважение к праведнику, с честью похоронили останки его у своей приходской Михаило-Архангельской церкви.
Вникая в житие праведного Симеона, всякий невольно придет к тому заключению, что это был действительно святой, богоугодный человек, ибо он обладал всеми нужными для того качествами. Памятуя слова Спасителя: Иже хощет по Мне идти, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет (Мф. 7,34), а также: Иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин (Мф. 10,37), праведный Симеон покидает родителей и все удовольствия мирской жизни, удаляется в пустыню, ведет постнический образ жизни, занимается низким ремеслом, смиренно переносит обиды и оскорбления и в то же время поучает неокрепших в христианстве инородцев истинам этой Святой Веры. Все это свидетельствует о высоких душевных качествах праведного, которые немногим достаются в удел. Старец Афанасий, один из современников праведного Симеона, сделал о житии его такой отзыв: «Житие его (Симеона) бяше доброе; человек той бяше в Сибирскую страну с Руси пришлец, родом дворянского чина, и жительствоваше у нас в странничестве: рукоделье же его бяше еще шити нашивки на одеяние кож овчих, есть же хамьяные нашивки, бывающие на теплых одеждах, сиречь шубах, бяше же к Богу прилежен и в церковь на молитву постоянно входен, телом же своим скорбяще чревно, явне яко от воздержания…»
Но недолго пришлось находиться под спудом останкам праведного Симеона. Господу Богу угодно было явить их сибирским людям для назидания и достойного чествования.
Прошло пятьдесят лет со дня смерти праведного Симеона. Среди меркушинцев память об угоднике начала уже изглаживаться. Но вот в 1692 году гроб праведника с нетленными останками его, видимым сквозь щели гробовой крышки, стал, к изумлению меркушинцев, восходить от земли и появился поверх могилы. Это удивительное восхождение гроба из земли, с одной стороны, а также нетление находящихся в нем останков – с другой, заставили меркушинцев прийти к заключению, что погребенный в так появившемся гробе есть муж праведный и богоугодный; но кто именно этот муж, чьи останки заключались в новоявленном гробе, как имя этого праведника – никто из меркушинцев не знал, ибо в пятидесятилетний период времени память о Симеоне, как и было выше упомянуто, совершенно иссякла. Вскоре от мощей праведника стала истекать благодать исцелений, и это окончательно убедило жителей Меркушино в святости человека, погребенного в явившемся гробе.
Вот некоторые случаи этих исцелений.
У нерчинского воеводы Антония Савелова был слуга по имени Григорий. Он впал в расслабление, так что не мог ни ходить, ни работать. Воевода отправился в Нерчинск, взяв с собой и Григория. Дорогой больной почувствовал себя еще более слабым. Путь в Нерчинск между прочим лежал через Верхотурье. Когда путники прибыли в этот город, то Григорий узнал от тамошних жителей, что в Меркушино явились мощи праведного человека и что от тех мощей люди получают избавление от различных скорбей и болезней. Несчастный Григорий попросил у своего господина позволения съездить в Меркушино ко гробу праведника, и Антоний позволил ему сделать это. Не теряя ни минуты, больной отправился и вскоре прибыл к меркушинскому храму; в этом храме по просьбе Григория был отслужен молебен Архангелу Михаилу, по окончании которого больного отнесли к гробу новоявленного праведника, где совершена была панихида. Во время этих служб Григорий пламенно, усердно просил Архангела и новоявленного угодника Божия помочь в горе – исцелить болезнь его. По совершении панихиды Григорий, взяв с гроба неизвестного святого немного земли, обтер ею свои руки, ноги и другие члены тела и тотчас же почувствовал себя совершенно здоровым. Он встал и начал ходить, как будто никогда не страдал болезнью ног.
У сибирского воеводы Андрея Феодоровича Нарышкина заболел глазами слуга Илья Головачев. Головачев обращался ко многим врачам, но они никакого облегчения его болезни произвести не могли, напротив, они все более и более усиливалась. Глаза Ильи наполнились кровью, на них наросло дикое мясо, так что больной не мог переносить света. Исцеленный праведным Симеоном слуга Савелова Григорий был знаком с Головачевым. Посещая последнего, Григорий предложил попросить помощи у новоявленного чудотворца и принес немного земли от его гроба. Больной отслужил в память праведного панихиду и привязал к глазам принесенную с гроба землю. Ночью Илья пробудился от сна и почувствовал, что из глаз его вытекает какая-то густая мокрота. Когда он снял повязку с землею, то с нею вместе отвалилось и дикое мясо, бывшее причиною болезни. Вскоре после этого глаза Ильи окончательно стали здоровы.
Дочь упомянутого воеводы Нарышкина около этого времени также сделалась больна глазами и обратилась за помощью к новоявленному праведнику. Она землею, взятою от его гроба, помазала свои глаза и получила исцеление.
В 1693 году прибыл в Меркушино посланный Тобольским митрополитом для обозрения епархии клирик Матфий. Он осмотрел гроб с мощами праведника и донес об этом преосвященному митрополиту Тобольскому Игнатию, а меркушинскому священнику приказал поставить над гробом малый срубец, или надгробницу, что и было исполнено.
Исцеления от мощей новоявленного меркушинского праведника продолжались. В следующем, 1694, году в Верхотурье заболел некто Иван Григорьевич, казак, занимавший должность пушкаря. Он страдал всеобщим расслаблением. Болезнь до того усилилась, что близкие с часу на час ждали его смерти. Раз во время сне больной услыхал, что кто-то ему говорит: «Иван, пошли в село Меркушино попросить священника тамошней церкви, чтобы он отслужил молебен святому Архистратигу Божию Михаилу, а у восходящего гроба – панихиду и здрав будешь!» Проснувшись, страдалец тотчас же послал в Меркушино сына своего Стефана исполнить веление таинственного голоса. И когда были совершены молебен и панихида, больной тотчас же почувствовал себя здоровым. Спустя неделю казак сам отправился в Меркушино, снова отслужил там молебен и панихиду, обтер свое тело землею с гроба праведника и почувствовал себя таким здоровым, как будто никогда не хворал.
У исцеленного казака заболела 15-тилетняя дочь. Все лицо ее покрылось струпьями. Тогда он отвез больную в Меркушино, отслужил там над гробом угодника Божия панихиду и отер лицо дочери землею, взятою из могилы. Последняя тотчас же получила исцеление: лицо ее приобрело прежний здоровый вид. Это было в 1694 году.
В 1695 году произошло новое чудо от мощей новоявленного меркушиеского праведника. У верхотурского воеводы Циклера был слуга Петр. Этот Петр раз объезжал коня. Конь взбесился, понес его и сбросил. Несчастный слуга при падении на землю разбил кость на ноге, так что нога его страшно опухла. Тогда Петр решился обратиться за помощью к новоявленному меркушинскому угоднику. Он прибыл в Меркушино, отслужил там молебен Архангелу Михаилу и панихиду перед мощами праведника, взял земли от его гроба и потер ею по всей больной ноге. Болезнь тотчас же исчезла, и нога его стала совершенно здорова.
В том же 1695 году Тобольскому митрополиту Игнатию пришлось отправиться в Верхотурье на освящение тамошнего соборного храма. Путь лежал через село Меркушино. Не доехав до него семи верст, Игнатий со своими спутниками остановился в селении Караульном. Тут игумен Далматовской обители Исаак доложил преосвященному, что в Меркушино восходит из земли гроб праведника, предложил Владыке самому освидетельствовать этот гроб и дать о нем свое заключение. Выслушав это, Игнатий утром 18 декабря послал в Меркушино игумена Иоанна, иерея Иосифа, диакона Петра и иеродиакона Василида. Отправляя этих священнослужителей, Владыка приказал им открыть гроб и тщательно осмотреть останки, в нем погребенные. По совершении утрени митрополит и сам поехал в Меркушино. Между тем игумен Исаак со своими спутниками освидетельствовали гроб; когда приехал митрополит, о. Исаак донес ему, что он и другие посланные при открытии восходящего гроба почувствовали благоухание и увидели в самом гробе погребенное тело христианина, коего голова, грудь, руки, ребра, стан, ноги – все в целости, кожа прильнула к костям и только немного обратилась в персть.
Отслужив Литургию, митрополит Игнатий, в сопровождении архимандрита Сергия, игумена Исаака и других находившихся там священников и диаконов, торжественным шествием отправился к гробу праведника. Это было того же 18 декабря 1695 года. Освидетельствовав святые мощи, митрополит нашел то же самое, что докладывал ему игумен Исаак, а именно: плоть и кости праведника были совершенно целы, кожа прильнула к костям, истлела только некоторая часть перстов, не сохранились погребальные одежды, сам же гроб оказался целым и твердым. Тогда Владыка окончательно убедился, что в сем гробе почивают останки действительно праведного человека. Указуя на святые мощи, преосвященный произнес: «Это, точно, некоторый новый святой, как Алексий или Иона, митрополиты российские, или чудотворец Сергий Радонежский, поелику такого же, как и эти святые чудотворцы, сподобился от Бога нетления!» После этого над гробом праведника совершена была лития, по окончании которой гроб закрыли крышкой и засыпали земляным слоем толщиной в четверть аршина.
После сего митрополит Игнатий подошел к собравшемуся народу и спросил, не знает ли кто имя погребенного здесь праведника, а также житие его. Тут выступил один семидесятилетний старец Афанасий и сказал о праведнике следующее: «Житие его было доброе, и муж добродетельный, из российских городов отечество его, и дворянской породы, пришельцем странствовал в Верхотурском уезде; ремесло же его было шитье портное и шубы с нашивками хамьянными, или ирхами; притом послушлив и услужлив, и к Богу прилежен, и в церковь на молитву и службу Божию в обыкновенное время ходил, болен же был чревом, а имени его сказать не упомню…» Выслушав это, Игнатий предложил собравшемуся народу усердно молить Господа, дабы Он открыл имя новоявленного праведника, обещаясь, что и сам будет возносить моления о том же. Вслед за сим он отправился в Верхотурье. Дорогою Игнатий не переставал молить Господа об открытии имени праведника, и Господь услышал его молитву. Отъехав верст на семь от Меркушино, владыка заснул и увидел такой сон: стоит пред ним множество народа, и все рассуждают об имени святого праведника. «Симеоном зовут его! Симеоном зови его!» От этих слов митрополит проснулся и в великой радости и умилении продолжал путь, размышляя о значении сновидения. В Верхотурье митрополита встречали почетные лица города и множество народа. Игнатий остановился в Николаевском монастыре и тут рассказал свой сон архимандритам Сергию и Александру и игумену Исааку. Выслушав рассказ иерарха, настоятели пришли к тому заключению, что видение сие есть Божие откровение. С их взглядом согласился и сам владыка и повелел именовать новоявленного угодника Божия Симеоном.
Совершивши освящение соборного храма в Верхотурье, митрополит Игнатий отправился обратно в Тобольск и по пути снова заехал в село Меркушино в сопровождении многих как духовных, так и светских высокопоставленных лиц. Тут преосвященный снова освидетельствовал мощи праведного Симеона, «радостнаго ради зрения», как он сам говорил. Он, а за ним и все присутствовавшие с благоговением лобызали эти мощи, причем воевода Циклер заметил, что они подобны нетленным мощам Киево-Печерских святых.
В тоже время меркушинский священник Иоанн доложил владыке Игнатию о следующем знаменательном сновидении, каковое он удостоился видеть за день до прибытия владыки в село. Вечером отец Иоанн заснул и увидел во сне, будто он находится в церкви и служит литию пред гробом праведника. Когда же он стал недоумевать, как поминать праведника, то вдруг услыхал чудесный голос: «Почто недоумеваешь? Поминай его Симеоном!» Как сам владыка, так и все присутствовавшие это видение Иоанна признали новым откровением свыше об имени новоявленного угодника Божия.
После описанных событий мощи праведного Симеона прославились целым рядом новых чудотворений и исцелений. Упомянем об одном из них.
В Верхотурском соборном храме в то время священником было некто Павел Иванович Праведников. Этот иерей стал вести нетрезвую жизнь, повинен был и в иных грехах. Чтобы исправиться, отец Павел начал молиться праведному Симеону, дабы он послал ему силу и крепость оставить пагубную страсть и начать новую добродетельную, соответствующую иерейскому сану жизнь. Его молитва была услышана праведником. Однажды, когда отец Павел молился, святой Симеон явился ему видимым образом. Он начал укорять иерея за нетрезвую, не соответствующую его сану жизнь. Несчастный пришел в неописанный страх, стал просить у праведника помилования и облегчения своего недуга, обещаясь более не пить вина.
- Кто будет за тебя порукою? – возразил Симеон.
- Святой Крест! – ответил иерей, указывая на стоявшее вблизи распятие.
Отец Павел вскоре совершенно избавился от своей страсти и до конца жизни проводил трезвенную, добродетельную и богоугодную жизнь. Он всегда помнил о том благодеянии, какое оказал ему праведный Симеон, избавив от душевных и телесных недугов.
Нетление мощей праведного Симеона и обилие проистекавших от них чудотворений убедили меркушинцев, а также и окрестных жителей в праведности и святости человека, погребенного в чудесно вышедшем из-под земли гробе. Все с глубоким благоговением и уважением относились к этим нетленным останкам. Такое всеобщее почитание побудило некоторых благочестивых людей перенести мощи праведного в другое, более подходящее место, дабы тем самым еще более возвеличить новоявленного угодника Божия. Несколько верхотурских граждан желали перенести мощи в свой город, но различные обстоятельства догое время не позволяли осуществить это намерение. Одним из главных препятствий было продолжительное отсутствие в Сибири митрополита, у которого надо было испросить благословение на это благое дело. В 1688 году митрополит Игнатий удалился в Москву на покой, а на его место назначен был святитель Димитрий, который, вследствие болезни, не мог выезжать из Москвы и ни разу не побывал в Сибири, а в 1702 году переведен был в город Ростов. На место Димитрия митрополитом Тобольским назначили наместника брянского Свенского монастыря Филофея (Лещинского), но и тот, за дальностью расстояния, не скоро прибыл в свою епархию. Когда же преосвященных Филофей приехал в Тобольск, к нему тотчас же явились Верхотурский воевода Алексей Иванович Калетин и таможенный голова Петр Худяков. От лица верхотурских граждан они просили разрешения перенести мощи праведного Симеона из села Меркушино в Верхотурье. Владыка одобрил из благое намерение и благословил перенести мощи в Свято-Николаевский Верхотурский мужской монастырь.
Перенесение назначено было на 8 сентября 1704 года, но стоявшая тогда ненастная погода побудила отложить это торжество до более благоприятного времени. Состоялось оно 12 сентября, когда небо очистилось от дождевых туч и наступила хорошая погода.
В Меркушино в первых числах сентября прибыл архимандрит Израиль, дабы переложить мощи праведного в новый гроб – раку – и распорядиться порядком перенесения. Рака к прибытию архимандрита Израиля было уже готова. Ее сделали из кедрового дерева в форме большого ящика с выдвижною крышкой. Снаружи рака была украшена резьбой, а внутри обложена кожей и лебяжьим пухом.
Архимандрит Израиль благоговейно переложил мощи праведника в новую раку и послал сообщение об этом в город Верхотурье. Верхотурское духовенство и граждане, получив это известие, взяли святые иконы и крестным ходом отправились в село Меркушино за мощами праведного Симеона. Прибыв на место, верхотурцы подняли раку со святыми мощами и торжественно понесли ее в свой город, в сопровождении архимандрита и многочисленного духовенства. Это было, как уже сказано, 12 сентября 1704 года.
Торжественное шествие, прибыв в Верхотурье, направилось в местный монастырь, и там, в деревянном храме Покрова Пресвятыя Богородицы, поставили мощи праведного. Впрочем, вскоре святые мощи из Покровского храма перенесли в церковь святителя Николая. Старый гроб, в котором был похоронен праведный Симеон, оставили в селе Меркушино, в тамошней церкви (к великому сожалению, в прошлом столетии церковь эта сгорела, а вместе с ней – и гроб праведника).
С того времени и стали именовать праведного Симеона «Верхотурским», а в память торжественного перенесения мощей установлено было ежегодно 12 сентября совершать церковное празднование.
Служба праведному Симеону отправлялась сначала по общей минее, но в 1862 году была составлена особая служба, которая и поныне дважды в год совершается в Верхотурском мужском монастыре: в день прославления праведника и в память перенесения его мощей.
Благодаря многочисленности чудесных исцелений, истекавших от мощей праведного Симеона Верхотурского, молва об этом угоднике Божием все более и более распространялась. Имя его стало известно и далеко за пределами Верхотурья. Множество богомольцев стекалось в Николаевский монастырь для поклонения святым останкам праведника и для того, чтобы внести свой посильный вклад в пользу обители.
В 1798 году титулярный советник Алексей Феодорович Турчанинов с супругою Фелицатою Стефановной пожелали соорудить для мощей праведного Симеона новую, более ценную раку. По их заказу на Троицком Соликамском заводе изготовили медную раку с крышкою. В некоторых местах она была посеребрена, украшена резьбою и пятью клеймами, в которых вычеканены были различные надписи: даты явления святых мощей и их перенесения, имя Государя, в царствование которого совершилось перенесение, а также имя Верхотурского градоначальника того времени и имена соорудителей раки. Мощи праведного Симеона в том же самом кедровом гробе, в котором они перенесены были из Меркушино, положили в новую раку и оставили на прежнем месте. А находились они на возвышенном, с двумя ступенями, помосте, под аркою, особо устроенной в стене, которая отделяла Николаевский храм от Симеоно-Аннинского придела.
В 1808 году ирбитский купец Михаил Шестаков пожертвовал в верхотурский монастырь новую серебряную водосвятную чашу со следующей надписью: «В город Верхотурье, в обитель, в Николаевский монастырь праведному Симеону, Верхотурскому чудотворцу, приносится в дар от ирбитского степенного купца Михаила Шестакова и супруги его Иустиании, бездетных. 1808 января 30 дня».
Теперь обратим внимание благочестивого читателя на то, что сталось с могилою праведного Симеона в селе Меркушино после перенесения оттуда его мощей.
Над могилой этою долго стояла деревянная часовня, которая наконец пришла в ветхость. Тогда верхотурский житель Феодор Курбатов в 1808 году подал духовному начальству прошение о дозволении построить ему на месте упомянутой деревянной часовни каменную. Епископ Пермский Иустин удовлетворил его просьбу, и вскоре на месте обретения мощей праведного Симеона Курбатов выстроил каменную часовню с железною кровлею. Сверху водружен был святой крест, а в самой часовне, в восточной стороне, устроен приличный иконостас с несколькими иконами.
Из могилы праведника истекает источник чистой воды. Находясь в сосуде, она в течение нескольких лет не подвергается никакой порче. Множество богомольцев посещают это святое место, служат молебны, берут с собою немного земли с могилы праведника, а также и воду из источника. Земля и вода эти часто проявляют свою чудодейственную силу и исцеляют различные недуги. В подтверждение сего приведем следующей случай.
Этот же протоиерей отец Иоанн писал, что две женщины, жительницы города Екатеринбурга, страдали одним горестным недугом, вследствие которого обе всегда рождали мертвых младенцев. Причем у одной дети рождались лишенными или глаза, или уха, или пальцев. Когда же эти женщины стали пить воду с могилы праведного Симеона, то исцелились от своей болезни и у них появились совершенно здоровые дети.
Между тем благоговейное почитание мощей Симеона Верхотурского сибирскими жителями укреплялось все более и более. Различные приношения, иногда очень ценные, стекались отовсюду к раке праведника. Так, в 1828 году Тобольские жители, пылая усердием к праведному Симеону, прислали в Верхотурский монастырь на раку со святыми мощами великолепный парчовый покров ценностью в 800 рублей. Таковой же покров был пожертвован в 1834 году некоей благочестивой женщиной, Евпраксией Гавриловной Сведомской, а в 1840 году – помещицей Горбуновой. Было и множество иных приношений.
Наконец, среди жителей Верхотурья и иных ближайших к этому городу местностей возникла мысль устроить вместо медной новую, серебряную раку для мощей праведного Симеона. Когда испрошено было разрешение от соответствующих властей на сооружение сей раки, приступили к сбору пожертвований. Полились они широкою рекою, и вскоре сумма их достигла значительных размеров. Упомянем тех, кто сделал наиболее значительные вклады: купец Павел Алексеевич Бронников внес 1000 рублей, Аникий Рязанов – 300 рублей, Аким Рязанов – 300 рублей, Г.Ф. Казанцев и А. Красильников – по 150 рублей, и другие. Когда пожертвования составили достаточную сумму, тогда заказали самую раку, которая и была изготовлена в Санкт-Петербурге в 1846 году Феодором Андреевичем Верховцевым. Новая рака имела в длину три аршина, а в ширину – 1 аршин и 4 вершка. На ее изготовление пошло 10 пудов 8 фунтов чистого серебра. Общая стоимость раки равнялась 14573 рублям серебром. На верхней крышке изображен во весь рост праведный Симеон, у его главы находятся два ангела, держащие в руках свиток с надписью: «Святый Симеон, Верхотурский чудотворец». На четырех сторонах раки вычеканены различные изображения. На одной – перенесение мощей из Меркушино в Верхотурье, на другой – сам праведник, молящийся в чаще леса, сети и неводы, закинутые для ловли рыбы, и другие рыболовные принадлежности святого Симеона, на третьей – надпись: «Сие честные мощи святаго праведнаго Симеона Верхотурского чудотворца, обретены нетленными, Верхотурскаго уезда, в селе Меркушине, 1682 года», и, наконец, на четвертой – таже надпись, гласящая, что «сие честные мощи угодника Божия Симеона праведного, Верхотурского чудотворца, принесены в обитель верхотурскую в 1704 году, сентября 12 дня, при царе Петре Алексеевиче и настоятеле архимандрите Израиле». Вся рака утверждена на 6-ти серебряных вызолоченных ножках.
Переложение святых мощей праведного Симеона в серебряную раку было совершено 12 сентября 1848 года. К этому дню в Верхотурье прибыл Пермский Архиепископ Аркадий, собралось множество народа. Накануне, 11 сентября, в Николаевском храме отслужили торжественное всенощное бдение в честь праведного Симеона, причем на литию выходил сам преосвященный и 20 священнослужителей. 12 сентября перед поздней Литургией из всех верхотурских церквей прибыли крестные ходы. В Преображенском храме, в котором временно находилась новая серебряная рака, владыкою совершен был молебен праведному Симеону. По окончании молебного пения раку с крестным ходом торжественно перенесли в Николаевский храм. Здесь два иеромонаха и два протоиерея, при участии Преосвященного и настоятеля монастыря, гроб со святыми мощами святого вынули из медной раки и поставили среди церкви, при этом все присутствовавшие благоговейно поклонились угоднику Божию. Затем гроб был обнесен вокруг Николаевского храма и поставлен в новую серебряную раку, которую к этому времени установили на месте модной. После сего Преосвященный Аркадий, в сослужении 14 священнослужителей, совершал Литургию, а по окончании оной был отслужен благодарственный молебен.
В 1847 году Екатеринбургский купец Иван Тимофеевич Протопопов вместо чугунного помоста, находившегося под ракою праведного Симеона, устроил великолепный, о двух ступенях, мраморный катафалк, а в 1848 году вокруг раки обведена была бронзовая решетка, пожертвованная управлением Тагильских заводов гг. Демидовых.
Более двухсот лет почивали в Верхотурской Николаевской обители нетленные мощи праведного Симеона, и столько же лет не переставал он являть чудесные знамения благодатного своего предстательства пред престолом Божиим за страждущих людей, с теплою верою и усердною молитвою прибегающих к его святому покровительству. Правильно и достойно в акафисте сему святому угоднику Божию сказано: «Возсиял еси велие просвещение светлостию чудес твоих, праведный Симеоне, от святаго гроба твоего непрестанно истакающих…»
Целая книга, после должных проверок, была составлена из свидетельств и сообщений о чудесных явлениях помощи Божией по молитвам праведного Симеона. А сколько, должно быть, неизвестных случаев чудесной помощи праведника, которые останутся неизвестными навсегда или, по крайней мере, дотоле, пока Господу угодно будет явить их миру для прославления угодника Своего и утверждения православия.
В 1917 году мирное течение благочестивых лет в России было нарушено.
Части красной армии под командованием И.В.Борева в 1919 году заняли Свято-Николаевский Верхотурский мужской монастырь, всех монахов, во главе с архимандритом Ксенофонтом, выселили из братских корпусов и всячески притесняли.
Закрыты были все храмы, кроме Крестовоздвиженского, где находились мощи праведного Симеона Верхотурского. Вместо крестов на куполах церквей появились красные флаги.
За Божественной Литургией архимандрит Ксенофонт с высоко поднятым крестом громогласно провозгласил: «Насильникам-большевикам – Анафема! Анафема! Анафема! Будь они во веки веков прокляты!»
25 сентября 1920 года, в день памяти Симеона Верхотурского, власти решили провести вскрытие его святых мощей. Для вскрытия была назначена комиссия, в которую вошли: председатель Екатеринбургской ЧК Тунгусков, председатель Верхотурского уездного исполкома Ларичев, доктор Петров и другие лица.
Вскрытие наметили примерно на час дня – сразу по окончании Божественной Литургии. 15 тысяч человек собралось в этот день в монастыре. Крестовоздвиженский храм был переполнен, люди стояли на соборной площади. Монахи и священники, возглавляемые архимандритом Ксенофонтом, затягивали службу. Торжественно, нарочито медленно они служили Литургию, вслед за ней акафист и т.д., богослужениям не виделось конца. Стали слышны вздохи, плачи, отдельные выкрики – чем дальше, тем больше. Начало вскрытия запаздывало уже на два часа. Власти потребовали прекратить богослужение и начать вскрытие мощей, на что последовал отрицательный ответ. Тогда вооруженные красноармейцы бросились решительно, по-военному выталкивать всех из собора и пробиваться к раке с мощами, где плотной стеной стояли монахи и монахини. Потеснив монахов, красноармейцы с большим трудом подняли мощи, вынесли их на паперть и установили на столе. Перед собором, вдоль всей площади, были выстроены в две шеренги, лицом друг к другу, вооруженные красноармейцы, чтобы прекратить возможные эксцессы и защитить, в случае необходимости, комиссию. Вскрытие начал сам архимандрит Ксенофонт. Он снял покров с мощей, но дальше действия вести отказался. Тогда, после короткого совещания с членами комиссии, председатель Екатеринбургской ЧК Тургусов подошел к гробу, опустил туда руку, вынул голову праведного Симеона и высоко поднял ее, чтобы всем было видно. По толпе пронесся вздох. Так началось надругание над мощами Верхотурского чудотворца, исцелявшего от недугов и болезней всех, с верою приходивших к нему с просьбой о помощи и заступлении. Его святые мощи были подвергнуты расчленению, их вынимали частями и раскладывали на столе, после чего гроб был перевернут и все содержимое вывалено на стол. Это был лебяжий пух, который положил в 1704 году в селе Меркушино архимандрит Израиль перед тем, как мощи праведного Симеона переложили в гроб, специально изготовленный для перенесения в Верхотурье. Проходящие мимо верующие, плача и крестясь, одновременно успевали скрытно ухватить со стола лебяжью пушинку и спрятать ее в складках одежды. Стояла тишина. Только кое-где было слышно всхлипывание с сопение.
Не успела комиссия по вскрытию мощей закончить свою работу, как за ее спинами у главных дверей собора монастырский архидиакон Вениамин во всеуслышание заявил: «А мы верили и будем верить угоднику Божьему». Красногвардейцы быстро подскочили к архидиакону и, закрутив ему руки за спину, расталкивая народ, повели в один из корпусов. Председатель исполкома Ларичев, указав на столписшихся плачущих монахов и монахинь в черных одеждах (плакали почти все верующие), сказал: «Вот эта стая черных воронов триста лет обманывала народ». Монахам было разрешено сложить мощи обратно в гроб. Они вместе с отцом Ксенофонтом, обливаясь слезами, складывали поруганную верхотурскую святыню. Народ долго не расходился. Мощи вновь внесли в храм и положили в раку. Было разрешено по-прежнему продолжать богослужение в соборе.
На другой день архимандрит Ксенофонт после проповеди, обличающей «власть имущих», которую произнес он в соборе, был посажен в тюрьму за «антисоветсткую пропаганду». Были арестованы настоятельница женского Покровского монастыря и другие высшие духовные особы. Известно, что единственный монах, который вернулся из ссылки обратно в Верхотурье, - иеромонах Игнатий, принявший перед смертью схиму с именем Иоанн. Скончался он в шестидесятых годах и похоронен около Успенской церкви города Верхотурья. Всех остальных арестованных и высланных из города монахов больше никто никогда не видел.
Мощи праведного Симеона находились в Крестовоздвиженском соборе до 1926 года. В 1926 году собор был закрыт, а мощи отправлены в Нижне-Тагильский краеведчиский музей. Православный народ не забыл праведного Симеона. Он шел к нему на поклонение в музей, оплачивая билеты любой стоимости, какая бы ни требовалась. Таким образом, «новые хозяева» стали получать доход от мощей праведного. Вскоре, когда началось прямое паломничество в музей, они были изъяты из экспозиции, увезены в г. Свердловск и выставлены в Ипатьевском доме (месте расстрела Царской Семьи), где и находились продолжительное время. Затем мощи убрали в запасники краеведческого музея в Зеленой Роще, который размещался в здании бывшего собора Александра Невского (ныне вновь действующего), с тех пор среди православных они считались безвозвратно потерянными. Но, к счастью, во время празднования 1000-летия крещения Руси, 25 мая, святые мощи были переданы Свердловской епархии, архиепископу Мелхиседеку, и торжественно, при огромном стечении духовенства и верующих, внесены в храм Всемилостивого Спаса в г. Свердловске (название «Екатеринбург» городу возвращено позже). А 24 сентября 1992 года, через 63 года после изъятия, в канун празднования перенесения мощей святого праведного Симеона были возвращены в Верхотурский Николаевский монастырь, в котором почивают и поныне. Вновь, как в былые времена, к раке с мощами Верхотурского чудотворца едут паломники со всех концов матушки-России. И, по милости Божией, как и прежде, получают чудесные исцеления и помощь от святого угодника Божия.
Святый праведный Симеоне, моли Бога, о нас!
Назад к списку
